Великая военная реформа 1864 года, перекроившая феодальную имперскую армию в военную машину буржуазного типа, совершилась исключительно по русским правилам. Подлоги, взятки, вывод государственных средств по «темным» каналам сопровождали все этапы десятилетнего процесса. В разгар реформы в одном из Московских полков, расположенных недалеко от Ясной Поляны, разыгралась драма; рядовой писарь Шабунин, заподозренный в растратах, дал пощечину ротному командиру Яцевичу — совершил проступок, караемый «расстрелянием». Свидетель преступления, поручик Колокольцов, сообщил о готовящемся суде своему товарищу – графу Толстому, который захотел выступить адвокатом обвиняемого. Эта непростая история о сильных и слабых, о властных и обделенных легла в основу драматического фильма Авдотьи Смирновой «История одного назначения».
Кадр из фильма «История одного назначения» (2017)
С первых кадров фильм удивляет искусственностью, театральностью. Диалоги слишком длины, камера статична, актеры подчеркивают, что происходящие на экране красивая и чистая игра. Постепенно, эпизод за эпизодом, медлительная манера повествования становится притягательной, фильм как будто требует, чтобы его чувствовали, понимали, а не перелистывали скользящим взглядом. В погоне за драматизмом режиссер заканчивает конфликтом практически каждую сцену, без пауз, без промежуточных планов на зрителя обрушиваются разногласия и проблемы героев.
Кадр из фильма «История одного назначения» (2017)
Художественные образы идеализированы. Лев Николаевич не использует мат в спорах с Софьей Андреевной, писарь бьет командира не в пьяном угаре, а в перевозбужденном состоянии, либеральность Колокольцова кажется воспитанной современными оппозиционными СМИ, а не вымаранным цензурой «Современником». Особого упоминания заслуживает работа с характерами. Смирнова игнорирует шаблон, рекомендуемый Александром Миттой в книжке «Кино между Адом и Раем», по которому персонаж обязан духовно вырасти после череды постоянно усложняющихся испытаний. Она проверяет героев на прочность, поддерживает сюжетные колебания, демонстрируя слабости сильных и духовные подъемы слабых, и только в финале открывает тайну, кто останется на светлой стороне, а кто в тени.
Кадр из фильма «История одного назначения» (2017)
Однако проницательный зритель, даже не ознакомленный с фактами реального происшествия, заранее поймет, в каком направлении будет развиваться мысль постановщика; сцены-подсказки бережно расставлены по всей фабуле фильма. Колокольцов раскрывается во время урока математики в Ясной Поляне, граф Толстой — в одном из первых эпизодов в пассажирском вагоне, а писарь Шабунин — только в финале, во время сухого прощального рукопожатия.
Кадр из фильма «История одного назначения» (2017)
При всех достоинствах, возносящих «Историю» до статуса главной премьеры месяца, фильм несколько раз спотыкается о глупые шероховатости. Совершенно излишне в картину вставлено признание бесплодной учительницы, начинающееся сумасшествие писаря, трагическое прерывание линии прапорщика. «История одного назначения» — это талантливый, честный женский взгляд на событие, виновниками и участниками которого стали исключительно мужчины.
