Сегодня, 31 октября, вышла шестая часть франшизы «Терминатор» — «Тёмные судьбы». «Кино-Панк» рассуждает, почему громкая премьера, замахивающаяся на переосмысление важности технического прогресса, получилась пафосным боевиком, вызывающим зрительский хохот.
«Терминатор» — одна из самых запутанных и нелогичных голливудских франшиз. Первая часть была посвящена Саре Коннор, следующие пять – её сыну Джону Коннору, а в шестой выяснилось, что Джона убили на пляже в 1998 году, поэтому третий, четвертый и пятый фильмы – это пустая выдумка, на которую можно не обращать внимания.
После гибели Джона его мать начала путешествовать по США в поисках других терминаторов, а его убийца – новенький Т-800 — поселился в Техасе и завёл семью. В это время в Мексике выросла девочка, готовая стать вторым спасителем мира. И снова прилетел жидкий терминатор, и снова человечество прислало спасителя (блондинку из Канады – Грейс), и снова из вековой пыли выбралась Сара Коннор.
В популярную сегодня феминистическую повестку «Терминатор 6» вписывается идеально. Все главные герои — женщины. Мужские образы, в противовес, слабы и неинтересны. Например, Гэбриел Луна, играющий злобного жидкого терминатора Rev-9, просто копирует Роберта Патрика из второй части, а появляющийся ближе к финалу Арнольд Шварценеггер шутит настолько неудачно, что никому не смешно.
Смешно становится в перерывах между боевыми сценами, когда актеры начинают изображать эмоции и рассуждать о будущем планеты. Все это звучит, настолько трагично и вторично, что аудитория не может сдержать улыбок. А учитывая, что после парочки громких фраз разворачиваются совершенно невероятные приключения, например, перелет через страну на разорванном на два куска самолёте, падение с 11 километровой высоты на дно речки, побег из федеральной тюрьмы, кажется, что это продолжение «Форсажа», а не неглупого боевика от продюсера Джеймса Кэмерона.
«Терминатор: Тёмные судьбы» — провальная попытка перезапустить знаменитую серию. Этот фильм не оставляет никаких эмоций, и не удивляет ни единым кадром. Авторов хочется поблагодарить только за вступительную сцену, в которой с помощью нейросети были прекрасно воссозданы лица Линды Хэмилтон и Эдварда Ферлонга, такими, какими они были в 1991 году.