Режиссера Александра Золотухина чаще представляют, как ученика Сокурова. Картина «Брат во всем» показала нам нового автора с выработанными идеями и мыслями. Мария Михайлова рассуждает, стал ли фильм новым глотком воздуха в отечественном кино.
Говоря о Золотухине, обычно вспоминают «Мальчика русского», который вышел в 2018 году. Он запомнился пронзительной историей, черно-белой съемкой и ярко выраженным гуманизмом. Но во всей этой истории ощущался Сокуровский почерк: Первая мировая война, личная драма ребенка и музыкальные перебивки. Новый же фильм «Брат во всем» — это взросление во всех смыслах. Здесь становятся старше и самостоятельнее герои, мысли, сам автор.
Кадр из фильма «Брат во всем»
По сюжету, в летной школе учатся близнецы. Их связь, как это часто бывает, сильнее, чем у обычных братьев: Митя и Андрей буквально не могут друг без друга. И, оказавшись в мире военных, они сталкиваются с тем, что «душат» друг друга. Им бы соперничать, а не получится. Объединиться и помогать друг другу – тоже нельзя. В кабине истребителя всего одно кресло.
«Брат во всем» — картина про мирное время, поэтому единственная буря, которая развертывается на экране, происходит в душах героев. Они не разлучены с семьей, как остальные курсанты, потому что самый близкий человек всегда рядом. И есть что-то инфантильное в характере этих двух парней, которые попали прямиком из детства в мир, где каждый стоит сам за себя. И каждый из них хотел бы стать первоклассным летчиком, чтобы «выпорхнуть» из семейного гнезда в новый мир – да вот не получается. Золотухин не фокусируется на внешних событиях и не создает для Мити и Андрея врагов или друзей. Оба героя живут в вакууме собственных переживаний и не хотят замечать то, что происходит вокруг них или видится в будущем. В этой постановке внутреннего конфликта Золотухин и сам вырастает, как режиссер, фокусируясь на внутренних противоречиях. В отличие от войны, беды внешней, вина за себя или близкого гложет даже сильнее.
Кадр из фильма «Брат во всем»
Визуальный язык в картине тоже становится более тонким, детальным. Это и сцена в камышах, показывающая беспомощность оторванного брата, и пронзительный эпизод в амбаре с зерном, который подчеркивает братскую любовь красноречивее любых диалогов или сюжетных поворотов. Но, как и в «Мальчике», здесь ни на что нет однозначного ответа – зритель смотрит не сюжет, а рассуждение. Фильм получился медленным, тягучим, но не вязким. Глядя на экран, отрываться не хочется, но нехватки кислорода здесь нет.
В этой связи очень бы хотелось провести аналогию о братских народах, которые оказались беспомощны перед суровым миром военной техники и приказов. Но вряд ли Золотухин затрагивал именно эту мысль в своей работе. Впрочем, тот факт, что картина вышла именно сейчас, лишь подчеркивает этот нечаянный мотив. И в связи с этим не может не возникнуть мысли об авторском гении и пророчестве. Так ли это на самом деле?
